Хорошо иметь тещу где-нибудь за границей, ну, в крайнем случае, в конце станицы. А вот если она живет напротив, то жизнь становится в тягость. Каждый день ходишь как по заминированному полю. Дрюне как раз не повезло. Угрюмый, да еще и скуповатый, он долго не мог найти невесту. А здесь как раз напротив – подходящая кандидатура. Это потом Дрюня узнал, после свадьбы, что у жены с головой не все в порядке. А вначале думал, что раз молчит, ни о чем не спрашивает, значит, стеснительная. А это то, что необходимо идеальной жене. Может, они так бы потихоньку и прожили свою жизнь, но теща решила скрасить им будничные серые дни, превратив жизнь Дрюни в яркую, полную неожиданностей и приключений трагикомедию.
Еще в день сватовства у Ивана Пискунова, или Дрюни, как его звали за глаза, возникли с будущей тещей Бугайкой, прозванной так то ли за фамилию, то ли из-за размеров, конфликты. Будущий зять требовал приданое. Бугайка не отказывалась. Она предложила подушку, старый диван и настольную лампу. Полдня они торговались, и в конце концов будущая мама согласилась дать еще утюг, правда, со сгоревшей спиралью. Эта победа окрылила жениха.
Свадьбу решили не играть, а сделать вечер, пригласив близких и друзей, так что гуляло с десяток старушек. «Растрат будет меньше», – радовался Дрюня. А зря. Бабки выпили ведро самогона и, как саранча, уничтожили все, что было на столах. Неизвестно, съели они или унесли с собой, но у каждой уходящей сильно оттопыривались карманы и раздулись животы, словно они были на девятом месяце. На следующее утро они требовательно во главе с Бугайкой стучали по окнам и в ворота. Дрюня выглядывал из-за закрытой шторы, притворяясь, что его нет дома. В конце концов, после трехчасового штурма, теща полезла, как самая молодая, через забор. Подгнившие столбы не выдержали такого хамства, и Бугайка рухнула на шиповник, оказавшись почему-то под забором. Чтобы ее вытащить, полупьяные подружки полезли по забору, под которым лежала Бугайка. Неизвестно, чем бы все это обернулось, но у Дрюни кончилось терпение и, выйдя из хаты, он помог теще освободиться. Из денег, что подарили бабки, пришлось опять покупать старухам похмелку и закуску.
С женой, как считал Дрюня, ему повезло, и жил он с ней счастливо ровно три дня – именно столько, сколько болела после свадьбы Бугайка.
Злая и раздражительная, с раннего утра Бугайка явилась к молодоженам и начала обзывать зятя.
– Как тебе не стыдно: жена беременная, а ты заставляешь ее носить ведра с водой.
Дрюня даже поперхнулся от неожиданности:
– Как беременная? Мы же три дня как поженились.
– Ну и что, это достаточный срок. Я уже после первой брачной ночи знала, что беременна.
Схватив ведро воды, которое его жена поставила посреди двора, и с интересом прислушиваясь к разговору, Дрюня молча вошел в хату. Быстро собрав кое-какую еду в сумку, приблизился к двери. Во дворе теща поучала дочь, как надо себя вести с мужем. Иван вышел на крыльцо. Теща, презрительно окинув зятя взглядом, повернулась и пошла к себе.
Утро, когда он уходил на работу, и вечер, когда возвращался, были для Ивана самыми напряженными. Можно было подумать, что теща специально следила за ним из окна. Стоило ему появиться дома, как тут же вырисовывалась теща с вечными придирками и нравоучениями. Самыми же тяжелыми днями были для Ивана выходные. Чтобы ее не видеть, Дрюня уходил то на рыбалку, то к соседям что-нибудь подремонтировать. И вот как-то копал он подвал одному из знакомых. И тот, как полагается, усадил Дрюню за стол. Выпили, и тут Ивана прорвало. Рассказал все, что накипело за последние дни.
– Что ты за мужик, – стал поучать знакомый Дрюню. – Возьми держак, да погоняй по улице. Вот увидишь, как шелковая станет.
Слова знакомого запали Дрюне в душу. Уже смеркалось, когда, покачиваясь, Дрюня возвращался домой. Теща его ждала.
– Ах ты, алкота, – начала причитать она, но вдруг прикусила язык, увидев, как Дрюня молча отрывает штакетину от забора.
Все соседи высыпали на улицу, услышав визг бежавшей Бугайки, следом за ней с криками «убью!» мчался Дрюня со штакетиной.
Дальше было заявление участковому и отсидка в «обезьяннике».
– Ну что, алкаш, получил свое? В следующий раз посажу на больший срок, – радовалась злая баба.
Но Дрюня ласково посмотрел на Бугайку и загадочно молвил:
– Спасибо вам, мама. Благодаря вам я стал богатым человеком.
– Это как так? – недоверчиво покосилась Бугайка.
– А подметал я улицу и нашел портмоне, полное иностранных денег.
– Доллары, что ли? – заинтересовалась Бугайка.
– Во-во, они самые.
– А где они? – заволновалась теща.
– Да я их в погребе припрятал, не знаю, что с ними делать, то ли поменять, то ли продать.
– Дай, я посмотрю.
– Да смотрите, они между банок лежат.
Дрюня не ожидал такой прыти от тещи. Несмотря на свои габариты, она через секунду слезла в погреб. Снимая с полок закрутки, Бугайка даже не заметила, как из погреба исчезла лестница. Внимание она обратила лишь тогда, когда зять стал закрывать ляду.
– Это что ж ты, изверг, творишь? – заволновалась она.
– А это я приговариваю вас к пятнадцати суткам, – ответил Дрюня.
Что там кричала Бугайка, трудно было разобрать, и лишь первые три ночи соседи слышали, как у Дрюни кто-то воет и скулит. Соседям Иван объяснил, что привязал собаку, а та не привычна к цепи. А теща уехала на две недели в Дом отдыха по бесплатной путевке от соцзащиты. Эти объяснения вполне удовлетворили соседей и не вызвали никакого беспокойства. Жене же он наказал не трогать мать в погребе, пусть спокойно перебирает картошку. То ли Бугайка охрипла, то ли поняла, что выть по ночам бесполезно, но на четвертую ночь все было спокойно.
Ровно через пятнадцать суток в погреб к Бугайке опустилась лестница. Причитая и всхлипывая, Бугайка прямым ходом отправилась к участковому. Не знаю, по какой статье, но осудили Дрюню на год лишения свободы, но, так как эта статья подходила под амнистию, тут же, в зале суда, и отпустили.
С тех пор между Дрюней и Бугайкой началась скрытая война. То в обед Дрюня вместо еды в сумке обнаруживает кирпич, то кто-то подопрет двери Бугайки поленом и та просидит до обеда взаперти. То в панталоны Бугайки, развешанные для просушки на проволоке, кто-то насыпал стекловаты, то у Дрюни из туалета повылазили все нечистоты, из-за того что туда кто-то подбросил дрожжей. И казалось, конца этому не будет.
Но однажды Бугайка получила письмо от своей двоюродной сестры из Казахстана, в котором та просила срочно приехать, так как она при смерти и хочет отписать ей богатое наследство. С этим письмом Бугайка обегала пол села и одолжила огромную сумму денег на дорогу под будущее богатство. Две недели ее не было, и все это время Дрюня был на седьмом небе. Приехала Бугайка с потухшим взглядом, молча прошла к себе домой и заперлась. Три дня ее никто не видел, пока одна из соседок не решилась проведать. Она узнала, что сестра живет в достатке, умирать не собирается и что у нее двое детей и четверо внуков. Но самое главное, что письма она никакого не посылала. Может, от жадности, а может, от мысли, что надо отдавать занятое, но вскоре Бугайка отошла в мир иной. Дрюня радовался бы, но когда он узнал, что как прямой наследник должен вернуть все ее долги, у него поднялись волосы дыбом. – Вот гадюка, – простонал он, – даже после смерти сумела мне нагадить
Еще в день сватовства у Ивана Пискунова, или Дрюни, как его звали за глаза, возникли с будущей тещей Бугайкой, прозванной так то ли за фамилию, то ли из-за размеров, конфликты. Будущий зять требовал приданое. Бугайка не отказывалась. Она предложила подушку, старый диван и настольную лампу. Полдня они торговались, и в конце концов будущая мама согласилась дать еще утюг, правда, со сгоревшей спиралью. Эта победа окрылила жениха.
Свадьбу решили не играть, а сделать вечер, пригласив близких и друзей, так что гуляло с десяток старушек. «Растрат будет меньше», – радовался Дрюня. А зря. Бабки выпили ведро самогона и, как саранча, уничтожили все, что было на столах. Неизвестно, съели они или унесли с собой, но у каждой уходящей сильно оттопыривались карманы и раздулись животы, словно они были на девятом месяце. На следующее утро они требовательно во главе с Бугайкой стучали по окнам и в ворота. Дрюня выглядывал из-за закрытой шторы, притворяясь, что его нет дома. В конце концов, после трехчасового штурма, теща полезла, как самая молодая, через забор. Подгнившие столбы не выдержали такого хамства, и Бугайка рухнула на шиповник, оказавшись почему-то под забором. Чтобы ее вытащить, полупьяные подружки полезли по забору, под которым лежала Бугайка. Неизвестно, чем бы все это обернулось, но у Дрюни кончилось терпение и, выйдя из хаты, он помог теще освободиться. Из денег, что подарили бабки, пришлось опять покупать старухам похмелку и закуску.
С женой, как считал Дрюня, ему повезло, и жил он с ней счастливо ровно три дня – именно столько, сколько болела после свадьбы Бугайка.
Злая и раздражительная, с раннего утра Бугайка явилась к молодоженам и начала обзывать зятя.
– Как тебе не стыдно: жена беременная, а ты заставляешь ее носить ведра с водой.
Дрюня даже поперхнулся от неожиданности:
– Как беременная? Мы же три дня как поженились.
– Ну и что, это достаточный срок. Я уже после первой брачной ночи знала, что беременна.
Схватив ведро воды, которое его жена поставила посреди двора, и с интересом прислушиваясь к разговору, Дрюня молча вошел в хату. Быстро собрав кое-какую еду в сумку, приблизился к двери. Во дворе теща поучала дочь, как надо себя вести с мужем. Иван вышел на крыльцо. Теща, презрительно окинув зятя взглядом, повернулась и пошла к себе.
Утро, когда он уходил на работу, и вечер, когда возвращался, были для Ивана самыми напряженными. Можно было подумать, что теща специально следила за ним из окна. Стоило ему появиться дома, как тут же вырисовывалась теща с вечными придирками и нравоучениями. Самыми же тяжелыми днями были для Ивана выходные. Чтобы ее не видеть, Дрюня уходил то на рыбалку, то к соседям что-нибудь подремонтировать. И вот как-то копал он подвал одному из знакомых. И тот, как полагается, усадил Дрюню за стол. Выпили, и тут Ивана прорвало. Рассказал все, что накипело за последние дни.
– Что ты за мужик, – стал поучать знакомый Дрюню. – Возьми держак, да погоняй по улице. Вот увидишь, как шелковая станет.
Слова знакомого запали Дрюне в душу. Уже смеркалось, когда, покачиваясь, Дрюня возвращался домой. Теща его ждала.
– Ах ты, алкота, – начала причитать она, но вдруг прикусила язык, увидев, как Дрюня молча отрывает штакетину от забора.
Все соседи высыпали на улицу, услышав визг бежавшей Бугайки, следом за ней с криками «убью!» мчался Дрюня со штакетиной.
Дальше было заявление участковому и отсидка в «обезьяннике».
– Ну что, алкаш, получил свое? В следующий раз посажу на больший срок, – радовалась злая баба.
Но Дрюня ласково посмотрел на Бугайку и загадочно молвил:
– Спасибо вам, мама. Благодаря вам я стал богатым человеком.
– Это как так? – недоверчиво покосилась Бугайка.
– А подметал я улицу и нашел портмоне, полное иностранных денег.
– Доллары, что ли? – заинтересовалась Бугайка.
– Во-во, они самые.
– А где они? – заволновалась теща.
– Да я их в погребе припрятал, не знаю, что с ними делать, то ли поменять, то ли продать.
– Дай, я посмотрю.
– Да смотрите, они между банок лежат.
Дрюня не ожидал такой прыти от тещи. Несмотря на свои габариты, она через секунду слезла в погреб. Снимая с полок закрутки, Бугайка даже не заметила, как из погреба исчезла лестница. Внимание она обратила лишь тогда, когда зять стал закрывать ляду.
– Это что ж ты, изверг, творишь? – заволновалась она.
– А это я приговариваю вас к пятнадцати суткам, – ответил Дрюня.
Что там кричала Бугайка, трудно было разобрать, и лишь первые три ночи соседи слышали, как у Дрюни кто-то воет и скулит. Соседям Иван объяснил, что привязал собаку, а та не привычна к цепи. А теща уехала на две недели в Дом отдыха по бесплатной путевке от соцзащиты. Эти объяснения вполне удовлетворили соседей и не вызвали никакого беспокойства. Жене же он наказал не трогать мать в погребе, пусть спокойно перебирает картошку. То ли Бугайка охрипла, то ли поняла, что выть по ночам бесполезно, но на четвертую ночь все было спокойно.
Ровно через пятнадцать суток в погреб к Бугайке опустилась лестница. Причитая и всхлипывая, Бугайка прямым ходом отправилась к участковому. Не знаю, по какой статье, но осудили Дрюню на год лишения свободы, но, так как эта статья подходила под амнистию, тут же, в зале суда, и отпустили.
С тех пор между Дрюней и Бугайкой началась скрытая война. То в обед Дрюня вместо еды в сумке обнаруживает кирпич, то кто-то подопрет двери Бугайки поленом и та просидит до обеда взаперти. То в панталоны Бугайки, развешанные для просушки на проволоке, кто-то насыпал стекловаты, то у Дрюни из туалета повылазили все нечистоты, из-за того что туда кто-то подбросил дрожжей. И казалось, конца этому не будет.
Но однажды Бугайка получила письмо от своей двоюродной сестры из Казахстана, в котором та просила срочно приехать, так как она при смерти и хочет отписать ей богатое наследство. С этим письмом Бугайка обегала пол села и одолжила огромную сумму денег на дорогу под будущее богатство. Две недели ее не было, и все это время Дрюня был на седьмом небе. Приехала Бугайка с потухшим взглядом, молча прошла к себе домой и заперлась. Три дня ее никто не видел, пока одна из соседок не решилась проведать. Она узнала, что сестра живет в достатке, умирать не собирается и что у нее двое детей и четверо внуков. Но самое главное, что письма она никакого не посылала. Может, от жадности, а может, от мысли, что надо отдавать занятое, но вскоре Бугайка отошла в мир иной. Дрюня радовался бы, но когда он узнал, что как прямой наследник должен вернуть все ее долги, у него поднялись волосы дыбом. – Вот гадюка, – простонал он, – даже после смерти сумела мне нагадить
Комментариев нет:
Отправить комментарий