Ветер холодный бьёт в лицо,
Чайки кричат причальные.
Где ж ты, Бульварное кольцо,
Кольцо моё обручальное?
Александр Городницкий.
С самого раннего детства Центр Москвы у меня ассоциировался с Бульварным кольцом. Моя бабушке жила на Кировской – той станции метро, которую современная молодежь знает как "Чистые пруды".
А я жила с родителями на Соколе, на улице Кипренского в девятиметровой комнате двухэтажного деревянного дома, и поездки "к бабушке на бульвары" были для меня праздником.
В субботу мама наряжала меня, завязывала на моих кудрявых волосах капроновый голубой бант и везла на Кировскую. Там на трамвайной остановке, приехавшая на знаменитой "Аннушке", меня встречала бабушка.
Бабушка крепко брала меня за руку своей полной, теплой рукой, и мы шли гулять по бульварам – сначала на Чистые пруды, где я с радостным визгом обнаруживала лебедей, а потом назад – к Сретенке и к Трубной площади.
Став постарше, я узнала, что, что бульвары идут один за одним не просто так, что они связаны между собой в одно целое - Бульварное кольцо Москвы. Несмотря на вполне определенное название, кольцо не замкнуто — оно ограничено с юга Москвой-рекой. Бульварное кольцо на западе заканчивается у Кропоткинской площади, а на востоке — у Большого Устьинского моста. Из чего, по моему мнению, следует, что годится оно всякому, как безразмерное колечко на любой палец, - независимо от возраста, вкусов и политических пристрастий.
На бульвары я хожу часто, но всего кольца все же не обошла, ведь состоит оно аж из 10 улиц-бульваров: Гоголевского, Никитского, Тверского, Страстного, Петровского, Рождественского, Сретенского, Чистопрудного, Покровского, Яузского. К Бульварному кольцу иногда относят короткий Соймоновский проезд, который соединяет набережную с площадью Пречистенские ворота, а также сквер на Пушкинской площади (с фонтаном и памятником А.С. Пушкину).
Бульвары всегда тянули меня как магнит. Ребенком я видела в них райские сады, юной девушкой – места для романтических встреч, взрослой женщиной – единственное место в округе, куда можно прийти с коляской и посидеть на скамейке в тени деревьев. На бульварах их растет около 4 тысяч. В основном, это липа, ясень и клен, наиболее устойчивые к городским условиям. Но долгожителем бульваров является 250-летний дуб, что растет на Тверском, это самое знаменитое дерево Бульварного кольца. Его высота более 20 метров, окружность ствола около 3 метров. Ветеран родился в более благоприятную для растений эпоху - ещё во времена существования стены Белого города. Рос на валу крепости, но застал только времена, когда она, утратив своё оборонное значение, потихоньку исчезала... Этот патриарх бульварного кольца пережил пожар 1812 года, помнит Пушкина, и Грибоедова, и Льва Толстого, видел бои 1917-го - в коре его сохранились осколки снарядов и пули.
Кстати, со своим будущим мужем я познакомилась именно у этого дуба на Тверском. Он первый раз приехал в Москву из Питера и попросил меня показать дорогу к Ленкому. Пока мы шли, я рассказала ему, что Тверской бульвар – место историческое. Он первым из бульваров появился в Москве еще в 1796 году. Вместе с ним привилось на русской почве и само слово – "бульвар".
В. Качанов Заимствовано оно было из французского языка, а во французский пришло из немецкого и переводилось как "крепостная стена". Обычай устраивать на месте упраздняемых крепостных стен аллеи, окаймленные газонами, деревьями и кустами, давно уже был известен во Франции.
Молодой, спортивный, светлоглазый ленинградец с интересом меня слушал, едва заметно улыбаясь уголками губ, а когда я замолчала, поцеловал мне руку и сказал, что, кажется, искал меня всю жизнь… Через два месяца мы поженились и стали жить в бабушкиной комнате под крышей огромного дома на Петровском бульваре.
Все улицы-бульвары обычно состоят из трёх полос: самого бульвара и двух проездов по сторонам. Поэтому понятно, что в наши дни зелень бульвара вряд ли может спасти от выхлопных газов огромного количества машин, то и дело тормозящих у светофоров. А на Петровском и вовсе вечные пробки – усталость и раздражение водителей буквально висит в воздухе. Но всего пару десятков лет назад здесь было гораздо тише. И я, с огромным трудом спустив коляску со своей дочуркой из-под нашей раскаленной на солнце крыши на землю, радостно переходила дорогу и, найдя разрыв в витой чугунной ограде, выезжала на бульвар, под тень огромных деревьев.
В конце Петровского бульвара, там, где он упирается в Петровку, был мой любимый магазин "Рыба". Народ в него ездил со всей Москвы, потому что даже в 90-е годы, когда в магазинах, кроме уксуса и спичек, ничего не было, в нем можно было купить даже креветки по 2 рубля 40 копеек за килограмм. Конечно, это были деньги не маленькие, но мы с мужем все-таки позволяли себе иногда оторваться и устраивали тогда "пивную пятницу" для близких друзей.
Я оставляла коляску у огромной витрины и, стоя в очереди, не сводила с нее глаз. А потом, счастливая, с покупками, делала последний марш-бросок на Страстной бульвар - самый широкий из всех бульваров кольца (около 123 метров), длина же его едва превышает 300 метров. Благодаря своим размерам бульвар этот больше напоминал мне сад, и я кружила по его дорожкам до тех пор, пока дочка в коляске не начинала ворочаться и попискивать, просыпаясь к следующему кормлению.
Моя дочка давно повзрослела и уже сама бегает на свидания на бульвары. Она полюбила Бульварное кольцо так же, как я, – всем сердцем. Однако годы идут неумолимо, и, несмотря на то, что Бульварное кольцо объявлено памятником садово-паркового искусства, легко догадаться, что бульварам необходима реконструкция. Более того, уже существует несколько проектов этой самой реконструкции. Дочка ветру перемен рада, а я ловлю себя на том, что мне очень страшно. Недавно я оказалась на Цветном и с ужасом обнаружила, что его нет. То есть нет вековых деревьев, за необъятными стволами которых я пряталась от бабушки в детстве, вход со стороны Трубной я вообще не узнала, а главное, исчез тот аромат моей юности, который я всегда там ощущала. И я боюсь за Бульварное кольцо. Ломать ведь – не строить…
Чайки кричат причальные.
Где ж ты, Бульварное кольцо,
Кольцо моё обручальное?
Александр Городницкий.
С самого раннего детства Центр Москвы у меня ассоциировался с Бульварным кольцом. Моя бабушке жила на Кировской – той станции метро, которую современная молодежь знает как "Чистые пруды".
А я жила с родителями на Соколе, на улице Кипренского в девятиметровой комнате двухэтажного деревянного дома, и поездки "к бабушке на бульвары" были для меня праздником.
В субботу мама наряжала меня, завязывала на моих кудрявых волосах капроновый голубой бант и везла на Кировскую. Там на трамвайной остановке, приехавшая на знаменитой "Аннушке", меня встречала бабушка.
Бабушка крепко брала меня за руку своей полной, теплой рукой, и мы шли гулять по бульварам – сначала на Чистые пруды, где я с радостным визгом обнаруживала лебедей, а потом назад – к Сретенке и к Трубной площади.
Став постарше, я узнала, что, что бульвары идут один за одним не просто так, что они связаны между собой в одно целое - Бульварное кольцо Москвы. Несмотря на вполне определенное название, кольцо не замкнуто — оно ограничено с юга Москвой-рекой. Бульварное кольцо на западе заканчивается у Кропоткинской площади, а на востоке — у Большого Устьинского моста. Из чего, по моему мнению, следует, что годится оно всякому, как безразмерное колечко на любой палец, - независимо от возраста, вкусов и политических пристрастий.
На бульвары я хожу часто, но всего кольца все же не обошла, ведь состоит оно аж из 10 улиц-бульваров: Гоголевского, Никитского, Тверского, Страстного, Петровского, Рождественского, Сретенского, Чистопрудного, Покровского, Яузского. К Бульварному кольцу иногда относят короткий Соймоновский проезд, который соединяет набережную с площадью Пречистенские ворота, а также сквер на Пушкинской площади (с фонтаном и памятником А.С. Пушкину).
Бульвары всегда тянули меня как магнит. Ребенком я видела в них райские сады, юной девушкой – места для романтических встреч, взрослой женщиной – единственное место в округе, куда можно прийти с коляской и посидеть на скамейке в тени деревьев. На бульварах их растет около 4 тысяч. В основном, это липа, ясень и клен, наиболее устойчивые к городским условиям. Но долгожителем бульваров является 250-летний дуб, что растет на Тверском, это самое знаменитое дерево Бульварного кольца. Его высота более 20 метров, окружность ствола около 3 метров. Ветеран родился в более благоприятную для растений эпоху - ещё во времена существования стены Белого города. Рос на валу крепости, но застал только времена, когда она, утратив своё оборонное значение, потихоньку исчезала... Этот патриарх бульварного кольца пережил пожар 1812 года, помнит Пушкина, и Грибоедова, и Льва Толстого, видел бои 1917-го - в коре его сохранились осколки снарядов и пули.
Кстати, со своим будущим мужем я познакомилась именно у этого дуба на Тверском. Он первый раз приехал в Москву из Питера и попросил меня показать дорогу к Ленкому. Пока мы шли, я рассказала ему, что Тверской бульвар – место историческое. Он первым из бульваров появился в Москве еще в 1796 году. Вместе с ним привилось на русской почве и само слово – "бульвар".
В. Качанов Заимствовано оно было из французского языка, а во французский пришло из немецкого и переводилось как "крепостная стена". Обычай устраивать на месте упраздняемых крепостных стен аллеи, окаймленные газонами, деревьями и кустами, давно уже был известен во Франции.
Молодой, спортивный, светлоглазый ленинградец с интересом меня слушал, едва заметно улыбаясь уголками губ, а когда я замолчала, поцеловал мне руку и сказал, что, кажется, искал меня всю жизнь… Через два месяца мы поженились и стали жить в бабушкиной комнате под крышей огромного дома на Петровском бульваре.
Все улицы-бульвары обычно состоят из трёх полос: самого бульвара и двух проездов по сторонам. Поэтому понятно, что в наши дни зелень бульвара вряд ли может спасти от выхлопных газов огромного количества машин, то и дело тормозящих у светофоров. А на Петровском и вовсе вечные пробки – усталость и раздражение водителей буквально висит в воздухе. Но всего пару десятков лет назад здесь было гораздо тише. И я, с огромным трудом спустив коляску со своей дочуркой из-под нашей раскаленной на солнце крыши на землю, радостно переходила дорогу и, найдя разрыв в витой чугунной ограде, выезжала на бульвар, под тень огромных деревьев.
В конце Петровского бульвара, там, где он упирается в Петровку, был мой любимый магазин "Рыба". Народ в него ездил со всей Москвы, потому что даже в 90-е годы, когда в магазинах, кроме уксуса и спичек, ничего не было, в нем можно было купить даже креветки по 2 рубля 40 копеек за килограмм. Конечно, это были деньги не маленькие, но мы с мужем все-таки позволяли себе иногда оторваться и устраивали тогда "пивную пятницу" для близких друзей.
Я оставляла коляску у огромной витрины и, стоя в очереди, не сводила с нее глаз. А потом, счастливая, с покупками, делала последний марш-бросок на Страстной бульвар - самый широкий из всех бульваров кольца (около 123 метров), длина же его едва превышает 300 метров. Благодаря своим размерам бульвар этот больше напоминал мне сад, и я кружила по его дорожкам до тех пор, пока дочка в коляске не начинала ворочаться и попискивать, просыпаясь к следующему кормлению.
Моя дочка давно повзрослела и уже сама бегает на свидания на бульвары. Она полюбила Бульварное кольцо так же, как я, – всем сердцем. Однако годы идут неумолимо, и, несмотря на то, что Бульварное кольцо объявлено памятником садово-паркового искусства, легко догадаться, что бульварам необходима реконструкция. Более того, уже существует несколько проектов этой самой реконструкции. Дочка ветру перемен рада, а я ловлю себя на том, что мне очень страшно. Недавно я оказалась на Цветном и с ужасом обнаружила, что его нет. То есть нет вековых деревьев, за необъятными стволами которых я пряталась от бабушки в детстве, вход со стороны Трубной я вообще не узнала, а главное, исчез тот аромат моей юности, который я всегда там ощущала. И я боюсь за Бульварное кольцо. Ломать ведь – не строить…
Комментариев нет:
Отправить комментарий